– В течение 32 лет с 1956 по 1988 год этот маленький храм был единственным действующим приходом на территории четырех районов республики Татарстан. Впрочем, история прихода, как вы уже успели заметить, началась не совсем здесь. Точнее, совсем не здесь, – начинает свое повествование настоятель храма во имя Святой Троицы поселка Ржавец Чистопольской епархии иерей Иоанн Алябьев.

По нашей просьбе отец Иоанн познакомил нас с самыми яркими событиями из истории общины глубоко верующих людей. Людей, в чьей жизни было место и чуду, и подвигу.

– В 1858 году жители села Новомордово решили построить православный храм. Это решение было вызвано желанием оградить народ от разного рода бедствий. В то время в селе была достаточно высокая смертность. Очень много людей умирало от страшных болезней. Люди слышали, что соседние населенные пункты, в которых стояли церкви, все эти неизлечимые болезни обходили стороной и верили, что Господь защитит и их родное селенье, если в нем будет построен храм.

Средства на строительство жертвовали сами сельчане. Каждый отдавал столько, сколько мог, так что, наверное, ни один житель села в стороне от этого богоугодного дела не остался. В 1861 году строительство деревянного храма в честь Святой Живоначальной Троицы было окончено. Престол освятили во имя святых бессребреников, врачевателей и чудотворцев Космы и Дамиана. Люди верили, что по молитвам святых, которые никогда не брали денег за свою помощь, Господь избавит народ от всех болезней, от всех телесных и духовных недугов. Верили прихожане также и в то, что если иконы для нового храма будут написаны на святом месте, то через эти святыни также будут явлены благодатная помощь и чудотворения.

Почти двадцать лет сельчане собирали деньги на иконы и в 1878 году, когда удалось собрать всю сумму, они отправили выходцев Новомордово на святую гору Афон, чтобы те заказали образа у местных монахов. Всего было заказано около ста икон. И каждую иконочку монашествующие писали с молитвой и постом. Когда работа была завершена, все иконы освятили у главы великомученика, целителя Пантелеимона и у главы Крестителя Господня Иоанна.

В 1881 году афонские образа привезли в Новомордово. Встречали святыни всем миром, всем селом. В тот же день в храме были отслужена праздничная Божественная литургия и молебен о здравии, и в тот же день в селе начали происходить самые настоящие чудеса. Слепые вдруг начинали видеть, глухие – слышать, те, кто с детства был парализован, смогли сделать первые в своей жизни шаги. Все это происходило на глазах огромного числа людей, которые пришли помолиться перед иконами и попросить помощи у тех, кто на них изображен.

Примерно в то же самое время в селе родился незрячий мальчик Андрей. По прошествии нескольких лет, когда Андрей стал уже юношей, кто-то из сельчан посоветовал ему приложиться к чудотворным образам. Привели его в церковь, подвели к иконостасу, поцеловал он иконочки, а потом упал на коленки и заплакал.

Его спрашивают: «Что ты, Андрей плачешь?». А он говорит: «Я не пойму, что со мной». «Ты, наверное, видишь…», – предположили прихожане. «Нет, я не вижу. Но у меня в голове происходит что-то непостижимое», – ответил он им. «Я Евангелие наизусть знаю. И не только Евангелие, а весь Новый Завет! И все песнопения, все, что в церкви читается…».

Не поверили отроку на слово, поставили на клирос и попросили прочитать третий час. Он встал и начал читать. Читал без запинки и сам диву давался, как у него это так легко получается. Тут батюшка подошел и сказал, чтобы Андрей не переживал, не боялся, а Господа благодарил, ведь этим своим посещением Господь избрал отрока Себе на служение. Все люди прозрели телесно, а он духовное зрение получил. И с тех пор встал Андрей на клирос и до конца своих дней ревностно нес послушание в церкви. Даже когда храм на Ржавец перенесли, он тоже сюда вместе со своим приходом пришел.

В постреволюционные годы богоборческая власть неоднократно пыталась закрыть храм в Новомордово, но народ всякий раз вставал на защиту святого места. По 700 человек приходили церковь защищать. Вооружались вилами, лопатам, косами – у кого что было, то и несли с собой. Не пускали верующие представителей власти ни в храм, ни в дом священника. Не давали ни церковь рушить, ни батюшку арестовать. Власти, конечно, не понимали этого. Никак они не могли понять, почему местным жителям так дорога эта церковь, и почему они все, как один, готовы жизнь за веру положить.

Вот такой народ у нас был тогда. Боголюбивый и благодарный. Не забыли ведь люди, откуда спасение и помощь пришли, и к церкви приходской относились как к родной матери.

Но даже такое благоговейное отношение оказалось бессильно против бедствия, которое настигло сельчан в 50-е годы прошлого столетия. Открытие Куйбышевского водохранилища привело к затоплению целого ряда населенных пунктов, и Новомордово попало в число тех сел, которые должны были уйти под воду. Люди, конечно, расстроились, не хотели оставлять ни свои дома, ни свой храм, но деваться было некуда – нужно было собирать вещи и переезжать в безопасные для жизни места.

Женщины, конечно, в первую очередь стали иконы спасать. Их руками-то все это и удалось сохранить. Многие иконы потертые, на многих вмятины имеются. Это все от того, что бабушки их на себе тащили, кто мог – на руки брал, а кто-то и волчком вез. Вынесли они все, что смогли. По домам все спрятали. Даже два колокола сняли. Только самый большой пятитонник утонул. Каким уж образом сельчане колокола смогли вывезти – неизвестно. Ясно, что не без помощи Божьей. Колокола эти хорошие. Их в Свердловске отливали из золота, бронзы и меди. В минуты, когда над селом раздавался колокольный звон, тоже исцеления случались. Люди и об этом помнили. Ценили и дорожили каждой вещью, которая украшала старый храм.

Все спасенное церковное имущество женщины спрятали на Ржавце. Это название возникло из-за постоянного ржания лошадей, коих здесь было очень много. Помимо конюшен стояло тут тогда всего несколько построек. Рядом с жилыми домами жители затопленного села сколотили небольшой амбар. Женщины навели там порядок, разложили иконы и закрыли дверь на замок. Этим, конечно, дело не кончилось. Селянки осмелели и пошли к властям просить, чтобы в распоряжение общины передали закрытую церковь города Болгар. Власти на просьбу эту ответили отказом, а в здании церкви решили оборудовать клуб.

На открытии клуба собрали много почетных гостей, много слов многообещающих сказали. Приготовились уже двери открывать и начинать первое развлекательное представление, как вдруг у всех на глазах что-то невообразимое стало происходить. Здание храма, переделанное под клуб, начало трескаться, а потом и вовсе рассыпалось на кусочки. Обвинили во всем строителей. Бога-то обвинить невозможно.

Открыто признавать чудо Божье вчерашние атеисты не решились. Но и начинать строительство нового развлекательного комплекса на святом месте тоже не отважились – испугались все-таки наказания свыше. Увеселительных заведений на том месте нет и по сей день.

Народ же и после произошедшего с клубом не оставлял своих просьб о передаче одного из действующих храмов или о строительстве новой церкви. В Болгаре власти строиться не разрешили, а узнав, что святые иконы женщины спрятали на Ржавце, дали согласие на стройку в этом отдаленном от центра поселении.

Женщины и этому обрадовались, и за это Бога возблагодарили. Добрая весть очень быстро разошлась по всей округе, так что и деньги на строительство нового храма собрали в кратчайшие сроки. Собранной суммы хватило бы и на строительство большого храма, но власти с таким раскладом не соглашались. Сначала потребовали с сельчан много разных взносов, а потом пригрозили поджогом будущей церкви. Сказали, что не тронут новое здание, только если оно с виду и на храм-то не будет похоже. Вот поэтому и построили храм как дом.

На открытии церкви в 1956 году собралось около трех тысяч человек. Люди съезжались со всего Спасского района, с Ульяновска, из Тетюш. Добирались и по воде, и пешком. В день освящения во дворе храма яблоку негде было упасть. И на службы народ приезжал с самых разных районов, ведь до 1988 году других действующих храмов в округе не было. В 88-м году по всему Спасскому благочинию начали храмы открывать, верующие стали эти приходы заполнять, стали в них возрождать молитвенную жизнь. Но если бы не этот храм, духовное возрождение не проходило бы столь стремительно. Ведь во многом благодаря общине этого прихода людям удалось сохранить веру, сохранить традиции и передать все это наследие своим внукам и правнукам. Так что не зря нашу церковь зовут матерью всех церквей Спасского благочиния.

А монахини из Дивеево, которые раз в году обязательно приезжают на службу во Ржавец, наш храм называют Покровом Божией Матери. Говорят, что ни в одном другом сельском храме не найдешь столько чудотворных образов Царицы Небесной. Владимирская старинная, Казанская, на Афоне написанная, Взыскание погибших, Утоли моя печали, Покров Пресвятой Богородицы, Смоленская Седмиозерная... У нас хранится единственный в нашей митрополии образ коронования Пресвятой Богородицы. Это очень редкий образ, в России их где-то есть еще три похожих списка.

Казанская икона Божией Матери у нас мироточила при крушении теплохода «Булгария». Трагедия ведь произошла совсем недалеко от нас. Мироточить икона начала как раз накануне крушения. Возможно, это должно было послужить нам предупреждением, да только мы знака Божьего распознать не смогли. Хотя я все-таки думаю, что этой беды нельзя было миновать. Даже если людям сказали бы, что может случиться страшное, все равно бы никто не поверил и не отказался от этой роковой поездки. Жалко очень людей, детей много погибло. Но Господь в очередной раз явил нам свою милость и показал, что Он с нами во все дни, даже в самые тяжелые и горькие.

Маслянистые слезы, которые текли из глаз Матери Божией и Богомладенца Спасителя бабушки наши аккуратно оттерли, но следы все равно остались. Они нам служат напоминанием и о том, что случилось, и о том, что Господь никогда не оставляет без помощи и без утешения своих верных чад. Для Бога нет ничего невозможного. И то, что эти святыни нам удалось сохранить, иначе как чудом Божьим и назовешь.