С 10 ноября по 20 января в Курганской епархии проходит крестный ход с Табынской иконой Божией Матери. Наш корреспондент побеседовал с его руководителями: войсковым старшиной Константином Крыловым и командиром конвоя Александром Васильевым.

— Как была обретена икона?

Константин Крылов:
— На Башкирской земле, в месте Табынь, в конце 16 века русскими монахами был основана Воскресенская пустынь. Первое явление Табынской иконы произошло так: иеродиякон Амвросий, возвращаясь с сенокоса, у источника услышал голос: «Возьми мою икону». Считая это наваждением, он поспешил удалиться. На третий день история повторилась. Монах осмотрелся и под большим деревом увидел икону Божьей Матери. Тогда икону с честью и пением доставили в монастырь. В начале 18 века во время нападения башкирских племен, Табынская икона вновь исчезла. И появилась только в середине века. Ее нашли три башкирских пастуха.
С тех пор, в каких бы местах икону не ставили, Божья Матерь всякий раз возвращала ее в Табынск. По преданию, икона явилась в девятую пятницу после Пасхи, а Божия Матерь отмечает этот день великими чудесами.

Крестный ход выходил с места явления — с Табыни — и доходил до Тобола, до Астрахани, до Самары. Круглый год икона шла. Крестные ходы с Табынской иконой продолжительностью более четырех тысяч километров проходили по указу императора. Люди вспоминают, что от одного ее присутствия люди исцелялись, обновлялись старые иконы, а за два месяца до ее прихода колдуны и бесноватые начинали мучиться.

Во время гражданской войны чудотворная Табынская икона божьей Матери была вывезена атаманом Оренбургского казачьего войска Дутовым в Китай, где бесследно пропала. Тогда был воссоздан список иконы.
И новый крестный ход с походной войсковой Табынской иконой Божией Матери вышел 3 июня 2010 года из Табынска и идет уже два с половиной года. За это время мы посетили более полутора тысяч городов России, а также Казахстан и Абхазию, Сербию и Косово. Потом сербские газеты недоумевали: как по осажденной стране прошли казаки из России, не встретив почти никаких препятствий.

— Расскажите о своей поездке в Сербию.

Александр Васильев:
— Проезжая мимо баррикад, мы увидели, как сербы охраняют свои села от албанцев. Стоят день и ночь. Ведь по сей день гибнут целые села. Когда мы ехали по Белграду, то видели, что весь город в руинах — остатки зданий. Мы спрашивали: «Почему их не разбирают?» Оказывается вместе с бомбами на город кидали и урановые отходы, которые сейчас никто не убирает. Когда меня спрашивают, как я отношусь к Сербии, я отвечаю; «Как старший брат относится к младшему». Мне показалось, что и Сербия относится к России, как к старшему брату. Пожалуй, самое искреннее тепло и участие встретили именно там. Сейчас, стоя в храмах, мы поем акафист Заступнице нашей, Богородице, и как бы наш голос не был несовершенен, стараемся напомнить мужчинам, что мы, мужчины, должны быть в храме. В Сербии подавляющее число прихожан в храмах — мужчины. Почему? Возможно, потому что там мужчина всегда и везде чувствует себя воином, ведь он оберегает свою семью не только с оружием, он за нее молится, а это тоже защита!

Сейчас в нашем конвое, который сопровождает икону, семь казаков. В прежние времена крестный ход всегда сопровождали казаки: идти приходилось разными землями, и встретить там могли по-разному.

— А как вас встречают сейчас?

А. В.
— Везде по-разному. Когда мы были в Самаре, казалось, что выходило все население с маленькими детьми, со стариками и все шли в храм. Мы хотим, чтобы об иконе узнали. Когда-то она здесь, в Зауралье, была очень почитаема и мы хотим это почитание возродить. Мне рассказывали, что у вас в селах есть старожилы, которые помнят тех, кто участвовал в крестных ходах до революции.

— Люди к вам присоединяются?

А. В.
— Там, где позволяет местность и где сами жители желают пройти со святыней, мы идем пешком, но часть пути проезжаем на машине, поэтому пока нет возможности брать много людей.

— К кому в первую очередь идете?

А. В.
— Мы были в Юргамышской колонии для несовершеннолетних. Очень радостно от того, что можем этих детей поддержать. Видно, насколько искренне они плачут. Они практически никому не нужны, от некоторых отвернулись их собственные семьи. Нашли взаимопонимание с УФСИНом. Нас пригласили и в другие колонии. Сейчас также удалось достигнуть соглашения с пограничниками. Планируем посетить все заставы в вашем регионе, а также Детские дома и Дома ребенка. Побывали в Щучанском доме престарелых.

— Бывают ли случаи исцелений по молитвам у Чудотворной?

А.В.
— Мы ведем тетрадь, где фиксируем случаи исцеления. В одном селе, в Башкирии, подошла супружеская пара, они не могли иметь детей. Через год снова приехали в этот район, и тут нас уже встречали четверо: родители и два ребеночка. В Тюмени у бабушки парализованная рука стала двигаться. Много случаев, в каждом регионе люди по молитвам получают просимое. Радует, когда духовное исцеление происходит — и таких фактов достаточно. В Башкирии в поселке Янаул нас встретили люди, а поселок этот на 80% мусульманский. И некому оказалось взять крест, который идет впереди крестного хода. Этот крест я дал маленькой девятилетней девочке Юле. И она прошла с крестом впереди крестного хода в мороз минус двадцать пять градусов три с половиной километра. У нее был хронический полиартрит, когда человек более десяти минут на одном месте стоять не может. А она пронесла крест весь путь до храма. А потом священник, который шел рядом, рассказал, что в какой-то момент Юля уже не могла идти, стала запинаться, тогда он сказал ей помолиться. Ледяной металлический крест потеплел, и было видно, что она не несла крест, а держалась за него. Так и прошла.

Александр Васильев продолжает:
— Проезжая по родной стране, многое открываешь для себя. Конечно, огорчает где-то холодность людей, их непонимание. Однако, видим, что где-то начинают возрождаться станицы. Казачество по-другому пытается себя осознать, вспомнить, к чему оно призвано. Мы стараемся своим примером показать, каким казачество может и должно быть. А для этого нужна и молитва и покаяние, и преодоление себя, житейских неудобств, постоянное напряжение воли. Потому и для нас идти крестным ходом, ака шли наши предки, — тоже большая школа жизни. Но в первую очередь мы несем православную веру людям. Иногда приходится слышать: зачем куда-то идти, если можно молиться у себя в храме, исправляться, не выходя из дому. Однако, мы видим, что ситуация достаточно критическая и нужно пробуждать сердца людей. Хотя бы на какой-то маленький промежуток времени отвлечь их от суетных дел и помолиться всем вместе — соборно. Где бы и как нас не встречали. Наше дело — идти.

— Как сегодня, по мнению казаков, возрождать общинно-приходскую жизнь?

Константин Крылов:
— Чтобы жила любая община, необходимо три вещи: совместная молитва, совместный труд и отдых. Сегодня казаки объединяются вокруг приходских храмов, создают приходскую общинную экономику: берут землю и пытаются воссоздать социальную среду, где люди могли бы жить и развиваться. Пока мы в начале этого пути. Однако, уже сейчас готовим свои бизнес — проекты, по созданию подобных коопераций на приходах. Это попытка вернуться к тем здоровым исконным традициям, которые были у нас в России. Важно сейчас вернуться к настоящей приходской жизни, которая предполагает развитую инфраструктуру и экономическую и социальную, и культурную. При храме вполне возможно создать и социальную столовую, швейную мастерскую, кулинарию, детское кафе, культурный центр. Что не просто объединяет людей вокруг церкви, но и распространяет ее влияние на другие сферы жизни. Потому что у нас в храмах люди разрозненны. Они объединяются в молитве, но дальнейшего общения нет. Эти традиции есть у казачества, их вполне можно развивать.

— Было ли такое искушение — остановиться и все оставить. И усталость накопилась, и хочется домой...

А. В.
— Такие чувства появлялись в первый год, когда едешь ночью через села, конечно, вспоминаешь о доме. Сейчас нет. Впереди еще более напряженные путешествия. При содействии погранслужбы планируем отправиться в Салехард, чтобы и в аэропортах, где будет останавливаться самолет, читать акафист Божией Матери. Есть приглашение пройти по всему Волжскому войску, это порядка 16 областей.

— А как шла подготовка к крестному ходу?

А. В.
— На прохождение крестного хода было получено благословение епархиям Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла.. Отдел по взаимодействию с казачеством отправил ходатайство всем митрополитам о беспрепятственном прохождении крестного хода. Первоначально планировали пройти вообще всего три месяца. Думали — пройдем по Челябинской области. Потом на Оренбургскую область зашли. Было это под Новый год. Потом пошли дальше и дальше. Слава Богу, люди помогают.

Ирина Палкина