Сайты митрополий, епархий, монастырей и храмов

Святой Феодор жил в начале IV века и был воином в г. Амасии. Когда император Максимиан начал гонение на христиан, Феодора стали принуждать принести жертву языческим богам, но он во всеуслышание исповедал себя христианином и отказался участвовать в жертвоприношении. Его осудили на сожжение. Перекрестившись, святой сам мужественно взошел на костер и с молитвой и благодарением предал душу Богу.

Через пятьдесят лет после кончины святого мученика император Юлиан Отступник, ненавидевший христиан и знавший, как строго они постятся в первые дни святой Четырехдесятницы, велел правителю Константинополя тайно убрать с городских рынков всю обычную снедь. Взамен же положить ту, что накануне была принесена в жертву идолам и считалась христианами оскверненной.

Повеление императора было исполнено, но успеха не имело. В ограждение святого поста Господь явил знамение: Константинопольскому Патриарху Евдоксию явился во сне святой великомученик Феодор Тирон и повелел всем верующим не покупать на рынках оскверненную пищу, а тем, кто не имеет пищевых запасов, сделать коливо (вареную пшеницу с медом). Христиане всю неделю ели коливо и сохранили себя от осквернения. Святая Церковь до сих пор совершает в пятницу первой недели Великого поста молебный канон святому Феодору Тирону и благословляет в его честь коливо.

В день памяти святого великомученика Феодора и в преддверии грядущего Великого поста полезно будет задуматься о необходимости соблюдения поста.

Издревле православные христиане чтили пост как божественное установление, признавая его нарушение одним из тяжких грехов. А сейчас говорят, что пост не нужен и вреден для здоровья. Да и много ли сегодня соблюдающих пост среди тех, кто считает себя православным? Предки наши строго постились и были вполне здоровы, и сил хватало им на многие дела и многие годы. Все подвижники Церкви питались очень скудно, но, тем не менее, подвизались в самых великих подвигах и доживали до весьма преклонных лет.

Однако, сам по себе телесный пост не приводит нас ко спасению. "Пища не приближает нас к Богу, - научает нас апостол Павел, - ибо, едим ли мы, ничто не приобретаем; не едим ли, ничего не теряем" (1 Кор. 8, 8). "Царствие Божие, - говорит он же, - не пища и питие, но праведность и мир, и радость во Святом Духе" (Рим. 14, 17). Но пост телесный необходим для обуздания нашей чувственности. Этим средством пользовались все великие подвижники, праведники и угодники Божии. Например, святой царь Давид свидетельствует о себе, что он "постом изнурял душу" свою (Пс. 34, 13).

Вот какое поучение, касающееся значения поста и, соединенных с ним других добродетелей, содержится в святоотеческих сказаниях. Однажды к преподобному Пимену собралось много простолюдинов, послушать его душеполезные беседы. Обратившись к одному из них, святой старец сказал: "Теперь ты скажи нам что-нибудь назидательное". Тот сначала не знал, что сказать, а затем вспомнил одну притчу, слышанную им некогда от некоего старца. "Один человек пожелал увидеть царя и просил одного из друзей проводить его к нему. Друг согласился, но сказал, что может проводить только до половины пути. Тогда этот человек обратился к другому другу, который согласился довести его до царского дворца. Наконец, он обратился к третьему другу, и тот согласился ввести его к самому царю". "Что же значит эта притча?", - спросили простолюдины у рассказчика. "Первый друг - это пост, который доводит нас до половины спасительного пути; второй - целомудрие или чистота души, доводящая до небес; третий друг - послушание, которое вводит нас к Самому Богу". Из этого все поняли, что пост необходим, но чтобы им угодить Богу, он должен быть соединяем с другими добродетелями.

Будем же, в установленное святой Церковью время, поститься так, чтобы этим способом достигать победы над своей чувственностью, плотоугодием, самолюбием и гордостью. Но не один пост плоти будем соблюдать, но наложим этот пост на все наши чувства; чтобы глаза наши не взирали с похотью, чтобы уши не слышали ничего нецеломудренного, чтобы язык не произносил слов осуждения, клеветы, брани и, наконец, чтобы все наше тело не предавалось изнеженности, лености, но упражнялось в трудах, молитвенном стоянии и во всякой угодной Богу деятельности.