«спасибо, господи, за дар…» литературный вечер в орендс
26 ноября 2010 года в библиотеке оренбургской духовной семинарии прошел вечер духовной поэзии оренбургских авторов натальи кожевниковой, сергея хомутова и вячеслава моисеева.
на вечер поэзии в оренбургскую духовную семинарию были приглашены известные оренбургские литераторы – наталья кожевникова – редактор альманаха «гостиный двор», сергей хомутов – редактор газеты «мк в оренбурге», вячеслав моисеев – редактор газеты «оренбургская неделя», председатель оренбургского регионального отделения союза российских писателей. организовали вечер библиотекарь семинарии ольга домченкова и редактор журнала «оренбургские епархиальные ведомости» вера жидкова. поначалу все робели. и семинаристы, и поэты. смущенно улыбаясь, рассаживались на места. разрядил обстановку музыкальный подарок, который приготовили для гостей хозяева – мужской хор семинарии под руководством регента священника александра ромашкова исполнил несколько песен. особенно понравилась поэтам «россия воспряни» и «выйду ночью в поле с конем». ольга домченкова в начале вечера рассказала о значении духовной поэзии в жизни каждого думающего, сомневающегося и стремящегося к истине человека. а потом слово взяли поэты. наталья кожевникова читала свои стихи:
о чем бы небо не просила – о вере, родине, любви, – на все, на все есть божья сила, и я напрасное носила томленье в медленной крови. пусть будет так и не иначе, пусть время жизнь мою не ждет, и ветер жжет ее горячий – от пламени лица не пряча, приму, что в будущем грядет.
у поэтессы есть много прекрасных стихов, посвященных духовным переживаниям:
затравянелая дорога, затянут дымкой окаем, и в тишине лишь имя бога небесным брызжется огнем. все легче небо, все лиловей леса, и сразу не понять – тревожней, сумрачней, суровей, иль ближе света благодать?
наталья кожевникова показала семинаристам обложку последнего номера альманаха «гостиный двор» на которой запечатлен интерьер семинарии, сказав, что тема духовности давно интересует оренбургских литераторов. взаимоотношения господа и человека – пространство для поэтической души. сергей хомутов рассказал не только о своей поэзии и как у него сочиняются стихи (у семинаристов был такой вопрос к поэтам), но и том, где и как он был крещен, про свою непростую дорогу к богу, про сегодняшнюю духовную борьбу, которую ему помогает вести его духовный отец – священник из нижней павловки. у сергея замечательные стихи, греющие сердце, они доверчиво обращены к слушающим и читающим, они напевны и ложатся на бумагу, как ноты. поэт презентовал духовному учебному заведению свою книгу стихов «алфавит» в которой есть такие вот стансы:
над беспечным – небо, нет печи, крова нет и нет трубы на крышей. промолчи, а хочешь, – прокричи. кроме бога, нас никто не слышит. мир – прекраснейший иллюзион. только чувства не спасают душу. если сам собой заворожен, быстро сердце ты свое иссушишь. станешь верить в самость бытия, в пустоту небес и преисподней и забудешь то, что жизнь твоя – только искра милости господней.
удивительно, как с помощью поэтического слова можно передать такие тонкие вещи, как рост души, осознание своих ошибок, и нежную веру в будущую милость господню:
я не умру, я буду взят в его надгорные селенья. и робкой долей – вдохновеньем – я расплачусь за этот ад… и приведет меня напев через мытарства к искупленью. и славу господу пропев, я встану в цепи поколений.
семинаристам сергей очень понравился, поэт шутил, был непосредственен, читал красивые стихи про «иван-чай». с не меньшим вниманием слушали строгого и даже немного резкого в своей поэзии вячеслава моисеева. впрочем, как заметил вячеслав, эта резкость больше относится к нему самому и его творчеству. «чем больше мне лет, тем больше я отбраковываю прежде написанных стихов», – так заметил автор. хотя браковка юношеских стихов больше похожа на вырывание страниц из своего дневника, но вот таков уж автор… такого и полюбите! вячеслав моисеев рассказал, что пришел к богу не так давно, хотя всю жизнь искал истину, и верил в справедливость для всех и понятие равенства тоже для всех. в свое время, будучи секретарем партийной ячейки, сам вышел из партии и вывел оттуда за собой почти всех «заблудших». а вот крестился лет пять назад, и помог ему осознать правильный путь его друг – сергей хомутов… и поэты тепло улыбнулись друг другу под аплодисменты семинаристов. вячеслав прочитал стихотворение «метрополитен», которое на самом деле оказалось не про метро, а про испытания для души!
день настал, спустился я под землю – слушать голоса и вечный гул, гладить лиц потерянную зелень. горячо из черных врат дохнул змей людских ошибок и терзаний, налетел со свистом и пожрал все, что я у этой жизни занял, что принес в пылающий вокзал преданной души. летела сажа. бог меня, конечно же, накажет, может быть, уже и наказал.
это стихотворение настолько поразило слушающих, что все разразились аплодисментами. семинаристы удивлялись и восхищались, как можно с помощью поэтических образов, метафор выразить очень глубокие вещи – сердечную смуту, сожаление о том, что жизнь коротка, и ты не успел сказать главное…
мы с тобой давно дошли до точки, поняли, чем кончится кино, – сколько ни терзай пером листочки, в результате выплывет одно. сожаленье о коротком лете, грусть-тоска, что вечность глубока. мало сердцу места на планете, да и жизнь чудовищно легка. и когда однажды стылым утром старый клен в ладонь подбросит лист, ты, толкнув калитку в небе мутном, выйдешь под синичий пересвист.
свои стихотворения, в качестве пробы пера, прочитала и редактор «оренбургских епархиальный ведомостей» вера жидкова. присутствующие несколько удивились этому факту, они совсем не подозревали о том, что редактор такого строгого официального журнала тоже пишет стихи, но приняли их тепло и радостно. вера прочитала стихи, посвященные таинству венчания.
венчались наскоро, впотьмах медовых свеч не зажигая, и на окошках лед не таял, и свежим снегом храм пропах. она стояла у дверей, и с платья сыпался стеклярус, хор тихо пел, и третий ярус полнился тайной все сильней. и свет вливался, как волна, в сердца открытые с надеждой, и трудно было слыть невеждой, когда все ясно – на века. святых молитвенные лики смотрели в лица молодых, красив и нежен был жених, в глазах невесты стыли блики. священник спрашивал ответ, водил двоих вкруг аналоя, и то, что раньше было – двое, единым стало, словно свет. а в окна билась снегом мгла, и паперть стыло заметала, и все казалось в храме мало, ей мимолетного тепла.
в конце вечера, к общему мнению собравшихся, в аудитории царили всеобщая любовь и тепло. так сердца, в которые, как проросшие зерна, упали поэтические строки, расцвели от радости и осознания благодарности творцу, что именно он наделил человека способностями говорить с миром на тонком и нежном языке поэзии. а у автора этих строк родилось вот такое стихотворение – впечатление о прошедшем вечере:
как будто бы вечером солнце взошло в том месте, где люди читали стихи, от душ запотевших дышало тепло, и строчки про бога на сердце легли. глазами впивались, за рифмой следя, в седеющий профиль поэта. и взмах руки мотыльковой, над тайной летя, поэзии таял секрет на губах. нас слушали дети – семнадцати лет, внимая глазами, и душами чтя, и понял читающий вирши поэт: слагая про бога, он тоже дитя.