Новости Свято-Вознесенского собора. Казанская епрахия РПЦ

Адрес сайта Свято-Вознесенского собора в г.Набережные Челны (Казанская епархия) - prihod.eparhia.ru
23 Января 2010

Многие постоянные прихожане Свято-Вознесенского собора заметили, что в последнее время в трапезной части храма и его приделах отчетливее стали слышны молитвы службы, проповеди и даже возгласы священников из алтаря. А секрет в том, что в храме установлена подзвучка – микрофоны, усилитель, графический эквалайзер и колонки, чтобы люди лучше слышали ход богослужения. Проделал эту работу известный в нашем городе звукорежиссер Вадим Ухов, который и рассказал нам об особенностях акустики помещений в современных условиях.

– Вадим, расскажите, пожалуйста, как возникла потребность в усилении звука в храме?

– Когда диакон Евгений Ступицкий, профессиональный музыкант, начал служить в Свято-Вознесенском соборе, он почувствовал, что даже его поставленный голос не достигает порой самых отдаленных уголков собора, не говоря уже о служителях с просто хорошей дикцией, – звуковые волны поглощаются из-за большого скопления прихожан. Он попросил меня разобраться в этом вопросе.

– Получилось?

– Думаю, да. У меня большой опыт в звукозаписи, озвучивании концертов с живым звуком, конференций, лекториев. Хотя свои особенности и сложности были, конечно. Я не специалист-акустик, но элементарными правилами владею. Имея представление о распределении звука в пространстве, можно просчитать время реверберации и основные моды (частотные резонансы) в любом стандартном помещении. Но храм – не стандартное помещение. Во-первых, по форме, поэтому простые формулы просчета объема пространства не срабатывают.

Во-вторых, храм большой по размеру. Звуковая волна 100 Гц (низкая частота издаваемая, например, большим барабаном «бочкой») имеет длину 3,5 метра, а частота 5 кГц, дающая разборчивость речи, имеет длину всего 7 сантиметров, поэтому дальше центрального аналоя разборчивость речи пропадает. То есть, по закону физики, чем дальше расстояние, тем больше теряется высоких частот, воздух срабатывает как фильтр, приглушая их, соответственно эти частоты надо усиливать. Для того чтобы звук доходил до слушателя на большом расстоянии, в театральных залах, к примеру, колонки ставят через равный промежуток, каждые 3-5 метров. И они в итоге охватывают всю зону. Но в храме есть своя особенность – большую мощность подзвучивания делать нельзя, отражения будут превалировать над прямым звуком. Наверное, все помнят школьные столовые, спортивные залы, лестничные проемы, – как тяжело там разобрать речь человека... Начинаешь говорить громче – больше слышно отражений. Главной задачей ведь было сделать не громко, а слышно, разборчиво, чтобы человек был участником службы, понимал происходящее.

– И как Вы решили эти проблемы нестандартного большого помещения?

– Сначала я исследовал все звуковые зоны в соборе во время службы. В замкнутом помещении каждые 2-3 метра меняются частоты, в разных точках слышно по-разному. «Слабым» местом оказалась трапезная часть храма и приделы – разборчивая часть речи до них не доходит. Слов не слышно вообще. Решили установить 6 колонок. Прямо на вход направили 2 колонки и 4 установили в центральной части храма. В определенных местах поставили микрофоны, в том числе в алтаре. Говорят, пока алтарь не был полностью закрыт иконостасом, было слышно лучше. Правильно – иконостас срабатывает как фильтр – дерево и ткани приглушают звук.

– Колонки с виду кажутся маловатыми для такого большого храма…

– Колонки не большие, но вполне мощные, хотя существует предрассудок, что чем меньше колонки, тем слабее они воспроизводят звук. Это не так. Система «Omnitronic», которую мы установили, имеет хороший диапазон частот от 50 Гц до 18 кГц. Это не дорогое, но и не самое дешевое оборудование, которое есть сейчас на рынке. И в нашем случае не стоит дешевить – конденсаторные микрофоны дороже динамических, но они будут работать бесперебойно годами. Кабели тоже приобрели проверенные, более надежные, чем были до этого в храме. К тому же, эти системы хорошо зарекомендовали себя в храмах Санкт-Петербурга и имеют большой спрос.

– Но ведь храм строился по правилам акустики, почему возникла проблема? Раньше было слышно, а теперь почему-то нет…

– Передать звук на расстояние – всегда было проблемой человечества. Еще древние греки ставили различные экраны-отражатели в своих амфитеатрах, да и сама округлая форма зданий неслучайна. Встраивали в стены разные емкости, чтобы подавить резонансы определенных частот, увеличить отражение высоких, ведь длина высоких обертонов всего около 2 см. Акустика – это большая наука, целые институты занимаются ее расчетами. И 120 лет назад, когда строился собор, были мастера-акустики. Расчеты производились, несомненно, с учетом скорости звука при 20 градусах по Цельсию, равной 340 метрам в секунду. Сколько раз волна отразиться от стены, наслаиваясь на прямой звук вполне можно посчитать. Хотя смоделировать помещение, вычислить резонансы, сделать акустический проект без компьютерных технологий сложно, но строили ведь и добивались результатов. Вообще, масштабы строительства поражают, – со всей губернии возили яйца для раствора, чтобы построить этот храм. Трудно определить, лучше ли было слышно в храме раньше, но в наше время появилась возможность передавать звук на расстояние, делать точные настройки передаваемого сигнала. Прихожане, одетые в теплые шубы и пальто, тоже являются своего рода фильтрами – поглотителями высоких частот. Еще надо учитывать физиологические особенности прихожан, ведь с возрастом слух ухудшается – способность слышать высокие частоты снижается. А в наше время телефонов и наушников – тем более. Но в век современных технологий все можно подкорректировать.

– Где готовят таких специалистов-звукорежиссеров, как Вы?

– По образованию я дирижер оркестра народных инструментов, но уже давно занимаюсь звукозаписью, делаю аранжировки, накопил большой опыт. Звукорежиссура – это хобби, плавно переросшее в профессию. Специалистов в нашем городе не так много, по пальцам можно пересчитать, и у всех своя специализация. Получить образование звукоинженера у нас в стране сложно, в основном готовят узких специалистов – звукорежиссеров кино, телевидения, радио, инженеров для записи хора или симфонического оркестра. А за границей есть очень хорошие, но дорогие школы. В городе есть коллеги, с кем интересно пообщаться, перенять опыт. Литературу определенную читаем, Интернет, контактируем с коллегами из других городов. Так потихоньку совершенствуемся, оттачиваем мастерство. В этом деле также важна преемственность, должен быть учитель – талантливый звукорежиссер просто так не возникнет ниоткуда. А история звукозаписи не так велика. Раньше была в Москве одна студия, один звукорежиссер Бабушкин и у всех песен, записанных в 70-80 годы, был примерно один звук. Сейчас звукозапись приобрела более широкие возможности и, соответственно, более массовое течение, так что все развивается, может не так стремительно как хотелось бы, но плохих по качеству записей сейчас вы уже не услышите.

– Вадим, Вы довольны проделанной работой и как она на Вас повлияла?

– Доволен, но осталась проблема певчих – они пока работают без усиления. Им приходится нелегко. Следующим этапом работы будет как раз подзвучка клироса. А вообще, работа с церковью, безусловно, стала этапом в моем духовном развитии. Одно только то, что я попал в алтарь уже многого стоит. Я, как и все творческие люди, очень впечатлительный и восприимчивый, почувствовал, что приобщился, прикоснулся к чему-то высокому. Начал задумываться о простых вещах. Также мне очень понравилась рождественская служба – необычайно красивые песнопения.

– Спасибо, Вадим. Хорошее дело Вы сделали для прихожан Свято-Вознесенского собора.

– Слушайте, вникайте, наслаждайтесь.

Беседовала Юлия Кокорина.